Быть здоровым, счастливым, любимым… Ну кто об этом не мечтает? Однако у каждого из нас есть свое, особое, самое заветное желание, к осуществлению которого, порой, приходится идти всю жизнь. Вот, например, щепичская девчушка Нина с раннего детства хотела оказаться под надежным крылом-защитой отца или старшего брата, став девушкой на выданье – надеялась обрести ее в своем избраннике… Но судьба распорядилась иначе, преподнеся ей немало испытаний, саму вынуждая быть опорой для близких. Очень долго Нине Ивановне Авдей приходилось рассчитывать на собственные силы. И только когда выросли дети, она познала истинное материнское счастье – быть повседневно окруженной их заботой и вниманием.

Войну она не помнит. Совсем малышкой была, когда в родном селе свои порядки устанавливали фашисты. И отца не помнит. В 45-ом, ей только четыре годика исполнилось, мама получила похоронку: "Погиб смертью храбрых…" А вот послевоенные годы детская память четко ассоциирует с чувством… холода. Жили они тогда в доме мачехи отца. "Приживалкам" здесь не раз давали понять – вы здесь никто, но идти было некуда. Терпели, мирились. Тогда "хозяева" изменили тактику: решили выжить их из дома… холодом. Просто-напросто не стали в зимнюю стужу топить как следует печь, мол, ремонт требуется. Свои отговорки находились у них и на неоднократные предложения Александры Дмитриевны найти печника, оплатить его работу. Дошло до того, что на кухне замерзала вода, хлеб невозможно было разрезать ножом. В таких условиях Нина, конечно же, не могла как следует учить уроки: с чтением проблем не было, а вот писать в варежках не совсем получалось. В конце концов, чуть поднакопив денег, вдова солдата обратилась к тогдашнему председателю колхоза Михаилу Александровичу Кошелеву с просьбой помочь построить пускай небольшой, но свой домик. Тот не отказал, хотя и самим довелось экономить буквально на всем. И вот в канун очередной зимы сруб был готов, появилась и такая желанная красавица-печь. Переселились, по сути, в пустой дом: стол да лежанка для мамы с дочерью.
– Есть собственный угол, а все остальное – дело наживное. Будем работать, и все у нас с тобой, Ниночка, наладится, – успокаивала и себя, и дочурку Александра Дмитриевна.
Да, рассчитывать на чью-то помощь со стороны возможностей не было. На себя, и только. Поэтому, закончив 7 классов, в неполные 15 лет (!), девушка приняла решение идти работать. Выбор был небольшой: ферма либо полеводство в местном хозяйстве. Пошла на ферму, где заработок повыше, однако и трудностей – побольше…
– Мне дали 15 коров. По сегодняшним меркам вроде и немного. Но тогда ведь доили вручную, ведрами молоко носили. Сами же и кормили своих подопечных, и поили. А напоить? Пускай каждая по два ведра выпьет, и то представьте, сколько воды доводилось перетаскать. Молоденькая же совсем, худенькая, руки волдырями покрылись… Если кому-то помогали братья, то мне все приходилось делать самой. Всегда самой. Бывало, приду домой, плачу. Но что делать? – делится воспоминаниями Нина Ивановна.
Было тяжело, бесспорно. И все же энергия, свойственная молодости, неуемное желание "жить по-людски" придавали и матери, и дочери сил. Благодаря усердию и трудолюбию обеих совсем скоро в их доме появилось все необходимое, стало уютно, так что Нина обрела "статус" завидной невесты. Она не страдала без внимания женихов, а выбор ее пал на весельчака-балагура Владимира Авдея. Ах, если бы знать, где упадешь, соломки бы постелил…
Выходя замуж, девушка так хотела "отогреться" в тепле собственного семейного очага, надеялась на крепкое плечо мужа-помощника: "Наконец-то и нам с мамой будет на кого опереться, появится в доме мужчина-защитник". Однако судьба разложила карты далеко не так, как мечталось.
Красавчик-балагур так и остался им даже после "записи в сельсовете". Предпочитал искать "лучшей доли" вдалеке от молодой жены и детей, без устали колеся по просторам Союза. Но если и жил год-другой с семьей, то и тогда вставал резонный вопрос, кому от этого легче? Словом, Нина Ивановна так и не дождалась от супруга того самого надежного плеча, на которое рассчитывала. Довелось снова собрать всю свою волю в кулак, так как понимала, что слезы да стенания не помогут поднять на ноги четверых детей. Работала, работала, работала… Почти все время до выхода на заслуженный отдых – в животноводстве. Благо, всегда выручала мама, бабушка Алеся, как ее называли подрастающие внуки, за что она благодарна ей до сих пор.
Коля, Ваня, Таня, Саша… Именно забота о трех сыновьях и дочурке придавала сил и стойкости этой мудрой женщине. Главную цель, которую она поставила перед собой: воспитать из них достойных людей. И задачу Нина Ивановна выполнила в полной мере.
Ребята видели, как тяжело было их матери. Рано осознали: чтобы добиться чего-то в жизни, нужно трудиться и держаться друг за дружку. Старались своими детскими шалостями не докучать ей, а вот на помощь не скупились. Чуть подросли, сами пахали огород, косили сено, присматривали за живностью.
– Не помню, чтобы они когда-нибудь не послушались меня, – делится Нина Ивановна. – Серьезными росли, понимающими. Воспитывала больше уговорами, хотя, конечно, и без ремня не обходилось, ведь, особенно хлопцев, надо было удержать в руках, ни в коем разе не позволить им ступить на кривую дорожку. Так что приходилось быть и за маму, и за папу. Возможно, не всегда хватало времени и сил на чрезмерную ласку, но дети видели, как я люблю их и делаю все возможное, чтобы они ни в чем не нуждались. Все вопросы разрешали сообща. Учила жить в согласии и дружбе, старалась привить, что сила любого человека – в его семье. Как и в собственной целеустремленности, трудолюбии, умении не пасовать перед превратностями жизни, какой бы тяжелой она не была.
А какой с детства запомнилась мама Авдеям-младшим?
– Я всегда почему-то считала, что у меня самые лучшие братья, самая лучшая в мире мама, что никто аккуратнее ее не умеет заплести косички, собрать к 1 сентября букет… Эта норма была заложена где-то глубоко в сознании, с этим убеждением я и живу всю жизнь, – откровенничает Татьяна Владимировна. – Очень уважаю маму, она для меня до сих пор непревзойденный авторитет. Именно она научила нас всех четко понимать, что такое хорошо, а что – плохо.
Сыновья не так многословны, но едины в одном: их матери удалось найти ту золотую середину между строгостью и добротой, которая позволила "вылепить" из них достойных людей, за что они ей неимоверно благодарны.
И все же, однажды позволили себе "ослушаться" мудрую родительницу. Было это в "лихие" 90-ые: развал Союза, полная неразбериха в экономике и мыслях людей, безработица… А до этого Николай, в прошлом военный, пять лет успел отслужить в Венгрии, Иван – два года в Германии, Саша проходил срочную службу в Прибалтике. Словом, каждый имел собственный опыт того, что за рубежом люди живут совсем по-другому. Неужели в Беларуси это невозможно? Или все же стоит попробовать? Но как, где найти применение собственным стремлениям и недюжинной работоспособности? В это время в стране только-только зарождалось фермерство. Собравшись в родном доме, обложившись научными журналами о ведении сельского хозяйства, братья долго дискутировали, быть или не быть фермерству в их лице на Клетчине. Как говорит Татьяна Владимировна, все "за" и "против" взвешивали детально, обсуждали бурно. Мама, зная, что такое работа на земле, предостерегала:
– Сыночки, что вы надумали? Это так тяжело, ответственно. Может, не стоит браться?
Но, подумав, решили все же взяться за абсолютно новое для себя дело. Да, риск неимоверный. Во-первых, они были первооткрывателями, значит, опытом работы поделиться не мог никто. Во-вторых, брали баснословные по тем временам банковские кредиты. Кредиты именно на развитие производства, несмотря на то, что каждый из них, уже имея собственные семьи, в то непростое время жил на съемной квартире. Безусловно, было сложно, особенно в годы становления. Сами обрабатывали землю, собирали урожай, постигали азы экономики, находили рынки сбыта… И только наладив производство, почувствовав относительную стабильность, взялись за возведение собственных домов.
– Признаюсь, сильно переживала за ребят. Не то что не верила в их возможности и способности, а потому что знала, как будет непросто. Но у них все получилось, и я безмерно благодарна Господу. Благодарна за всех моих детей и внуков – их теперь у меня семеро да четверо правнуков. Теперь-то я точно знаю, что такое быть под сыновней защитой, что такое надежное мужское плечо. Спасибо моим деткам и их половинкам за тепло и заботу, которой они все окружают меня каждый день. Вот сейчас имею полное право сказать: я самая счастливая мама и бабушка.
Ее родные в унисон вторят:
– Мама – ядро всей нашей семьи, вокруг нее вертится вся Вселенная Авдеев. Спасибо, родная. Мы в вечном долгу перед тобой.
Нине Ивановне Авдей так хотелось оказаться под надежной защитой, ощутить себя слабой женщиной. Ее путь к этому был долгим и непростым. Но кто стучится, тому и отворяется…

Ольга Русинович.

Фото Евгении Семенчук.