Деревня Собачки стала Светлой еще в советские времена, но называть ее продолжают по-старинке. Зная, какой зверек будет главным в наступающему году, корреспондент "Да новых перамог" Юрий Мыслицкий отправился в окрестности Грицевичей.

Приближение Нового года в д.Светлая почувствовать не так просто. Жизнь в небольшом населенном пункте в 16 километрах к юго-востоку от райцентра словно бы замерла. С "большой земли" по гравийной дороге регулярно сюда добираются только автолавка, автомобиль с почтой, транспорт местного хозяйства ОАО "Грицевичи" да иномарки "детей", навещающих родителей. Шум мотора лишь на короткое время нарушает звенящую тишину здешних мест. Из нескольких десятков домов жилыми остались не больше пяти. Появлению на свет ребенка здесь радовались в последний раз еще когда Беларусь входила в состав СССР. Помнят даже, что это был мальчик и имя ему дали Владимир. Из тех, кто остался, самому молодому – 52 года, самому старшему – 84. По официальной статистике в этом населенном пункте прописаны 15 жителей, местные говорят, что их наберется не больше 9.
Здесь всего одна улица. У той монументальное название – Победы. Заблудиться сложно. Еще труднее найти собеседника. В упор со всех сторон "глядят" пустые окна. Занавеска одного из них, наконец, шелохнулась, и за стеклом показалось перепуганное лицо пожилой женщины. Рыжая собачонка во дворе встретила заливистым лаем.
– Заходзьце, калі ласка! – подобрела хозяйка, узнав, что у нее на пороге журналист. И на свойственном для сельских мест языке продолжила: – Скучна, яшчэ як скучна у нас, дзіцятка, і страшна. Усякія цяперачы тут ходзяць. Вось жа і ў раённай газеце напісана, каб зачыняліся і не пускалі незнаёмых.
Надежда Викентьевна Карсюк переехала в Собачки из деревни Юшевичи Несвижского района в 1963 году.
– Замуж вышла, – объяснила причину пенсионерка. – Нарадзіла дочак – Наташу і Алу. Працавала ў калгасе. Як мужа не стала, дзяўчаты хацелі мяне к сабе забраць, я адмовілася.
Чтобы ничего не напутать про Собачки, Надежда Викентьевна набрала номер своей подруги, уроженки здешних мест:
– Яна ўсіх зная: старых і маладых. Яна табе, дзіцятка, раскажа.
Через 10 минут 80-летняя жительницы деревни Светлая Елена Сергеевна Хмелевская сидела напротив нас и вспоминала:
– Назва некалькі раз мянялася: Светлая – і Калінаўкай была, і Малымі Грыцэвічамі, і Сабачкамі. Сяло вялікае. У кожнай хаце сама менш 4 чалавекі жыло. Часта вечарыны рабілі. Ноч з 31 снежня на 1 студзеня называлі польскім Новым годам. Праваслаўныя сустракалі яго 14 студзеня. Тады казалі: ката гулялі. Абавязкова збіраліся ў чыёй-небудзь хаце і ладзілі танцы. А на Крашчэнне ў вёсцы быў вялікі фэст. Рэзалі на рэчцы Лань крэст і бураком вымалёўвалі лёд. Прыязджаў бацюшка з Грыцэвіч, чытаў малебен, свянціў ваду, і ўсе потым чэрпалі яе з палонкі.
По словам Надежды Викентьевны Карсюк, когда-то в деревне была больница на 15 коек:
– Як у Грыцэвічах пабудавалі сваю, нашу закрылі і разбурылі будынак. Цяпер на тым месцы калгасную салому зложваюць. Сёння паехалі яе браць.
– У сядзібе той два браты Рутвінскія жылі, – выдала историческую справку Елена Хмелевская. – У іх мае бацькі працавалі. У 40-х паны пераехалі: хто ў Амерыку, хто ў Англію. Пазней сюды прыязджаў сын аднаго.
Обе женщины пока не знают точно, как будут отмечать Новый год. Во всяком случае – Надежда Викентьевна Карсюк:
– Як прыедуць дзеці, значыць, буду спраўляць, а не, то во з Гэляю пасядзім, паглядзім тэлевізар. Дзеці мне хацелі навейшы прывезці, а я кажу: то гэты ж ідзе. Заўсёды перед святам стаўлю жывую ёлку.
– А я – не, – вернулась в беседу Елена Сергеевна – "Гэля", как ее назвала подруга. – Але старыя цацкі засталіся, баюся пабіць. Дачка расказвала, што цяперашнія не бьюцца. У меня тэлевізара няма. Пагамонім з Надзяй, з'ямо салодкага чаго-небудь. Дванаццаці не чакаем, разыходзімся. Буду потым дома на печы сядзець і слухаць, як Аляксандр Лукашэнка віншуе з Новым годам. Дачка і сын не часта прыязджаюць, але звоняць кожны дзень. За дзяцей Слава Богу, дзеці харошыя.
О подарках во времена своей молодости женщины могли только мечтать:
– Даўней нічога на Новы год не дарылі, можа, толькі паштоўку якую. Не тое, што цяпер.
– Хачу ўсім пажадаць, каб вайны не было, каб людзі любілі адзін аднаго і не адказвалі ў дапамозе, – дарит пожелания землякам Е.С. Хмелевская. – Некаторыя кажуць: «Нам кепско жыць!» Як – кепско? Усе адзетыя прыгожа, ядуць усё смачнае. Некалі, калі ў царкву ідзём, бацькі ў руках нясуць абутак, каб даўжэй не зношваўся. Як падыходзім да месца, ногі нам хустачкай абатруць і разрошаць у туфлях зайсці ў храм.
События обычного дня пенсионерок вмещаются в несколько предложений:
– Раніцай трэба ў печы запаліць. Пайсці адамкнуць хлеў. Прынесці торфу. Гэта можа зрабіць і сацыяльны работнік. Прыйдзе, прыбярэ, пагаворыш з ім, і тое добра.
Двор Надежды Викентьевны покидал под молчаливое согласие рыжей собачонки без клички – одной из двух, которые сейчас живут в деревне Светлая.
– Бывшее название наш населенный пункт получил именно потому, что в нем было много собак, – беседую с Павлиной Николаевной и Михаилом Сафроновичем Ивашко у них дома.
Супруги рассказали историю, которую знают все местные:
– Есть одна легенда: когда-то через нашу местность с хуторами проезжал краснозвездовский пан. Из каждого двора выбежало по псу и все начали на него лаять. Пану это не понравилось и он сказал: «Не поеду больше в эти Собачки». Так появилось название нашей деревни.
Павлина Николаевна родом не отсюда, а вот Михаил Сафронович всю жизнь прожил в здешних краях.
– Мы когда-то находились на границе Польши и СССР, – сообщил М.С.Ивашко. – В Собачках тогда действовало 9 подпольщиков, которые тайно перевозили и распространяли советскую агитационную литературу. Красную армию молодежь встречала хлебом и солью.
От дней давних перешли к настоящему. Супруги очень гордятся своими сыновьями – Владимиром и Геннадием, показывают газетные вырезки с материалами о них. Братья посвятили себя военной службе.
В Грицевичском сельском Совете рассказали, что Павлина Николаевна пишет стихи. Строчки одного из них полны печали о прошлом: "Апусцела вёска, апусцелі хаты. Гляжу ў акно – ніхто не ідзе. І смутку на душы багата".
Еще один старожил Собачек – Иван Тимофеевич Шкутько, хорошо помнит лучшие времена родной деревни и бывшую больницу, в которой некоторое время работал завхозом:
– Раней 33 каровы ў вёсцы было. Потым моладзь пачала выязджаць, засталіся адны старыя. І тыя ўжо паміраюць. Скора нікогда не застанецца. Прайшоў той час.
– Летом еще кое-как, – включается в беседу его супруга Людмила Александровна, бывший педагог. – Приезжают дачники с детьми. А зимовать только мы остались на этом участке и еще в начале деревни две женщины и семья. Как на хуторе живем. Хорошо, что приходит социальный работник, помогает. Автолавка подъезжает к самому дому. Лет 20 в Светлой нет своего магазина. Сначала переживали, но потом почувствовали, как это удобно – не нужно идти в начало деревни. Мы бы уже и не смогли. То же самое было, когда почту начал привозить автомобиль, а не почтальон. Теперь даже раньше стали газеты получать.
– Усё, што хочаш, прывязуць з райпо. Только б грошы былі, – добавил Иван Тимофеевич.
Когда Людмила Александровна охотно начала вспоминать времена учительства, он стал перебивать.
– Я тебя сейчас удалю, – совсем как педагог неусидчивого воспитанника предупредила супруга.
На Новый год пенсионеры ждут в гости сыновей:
– Не знаю, приедут ли, – все же сомневается женщина. – Когда вдвоем встречаем праздник, обязательно ждем полночи. Стараешься, чтобы и вкуснятина какая-то на столе стояла. Раз в 12 месяцев такое бывает. Ёлку не ставим.
– Няма сіл, – оправдывается Иван Тимофеевич. – Тыя разы ездзіў у лес. Высяку ёлачку, прывязу. Цяпер не магу. Сынам часта звонім. Не, не з мабільнага, са звычайнага. Інтэрнэтам не карыстаемся. Я нават не ведаю, што гэта такое.
В комнату по-хозяйски вошла кошка.
– Трехцветная, – охарактеризовала ее Людмила Александровна. – Говорят, такие обладают целебными свойствами.
Во дворе, как когда-то краснозвездовского пана, меня облаял грозный пес Бакс. В отличие от помещика из деревенской легенды, мне обязательно захочется вернуться в Собачки.

Юрий Мыслицкий.
Фото автора.