Такого сложного и напряженного периода, как нынешняя эпидемия коронавируса, Наталья Александровна Апанасевич, медсестра хирургического отделения ЦРБ, не припоминает. Хотя замечает, что за более чем тридцать лет работы в медицине пришлось повидать многое.

– В хирургии, где прошла большая часть моего трудового стажа, экстренные пациенты – не редкость. От чего только не спасали врачи своих несчастных больных. Но практически всегда они знали, что нужно делать, чтоб облегчить страдания людей.

А сейчас никому неизвестно, как может отреагировать организм человека на вирус, что может случиться с пациентом в следующий момент, – говорит собеседница. – В первую волну так и вовсе на работу было идти страшно. Меня отозвали тогда из отпуска. Иду и ничего не понимаю: что делать? как себя вести?

В таком абстрактном состоянии пребывала до того самого момента, пока не переоделась в защитный костюм и не вошла в отделение. А там... рядом с коллегами, хоть и с непонятными ощущениями внутри, но я почувствовала себя уверенней.

Коронавирус изменил жизнь всех людей, многие стали смотреть на труд медицинских работников по-другому. Сегодня земные ангелы-хранители выполняют очень сложную миссию абсолютно бескорыстно, не ожидая в свой адрес почестей, не считаясь с личным комфортом.

– У нас просто нет времени думать о каких-то неудобствах и  усталости. Хотя графики работы и режим дня в целом поменялись, – замечает медик.

Наталья в настоящее время трудится в инфекционном госпитале. Из-за того, что увеличилось число пациентов, на смене она не одна из медсестер – теперь их двое.

– Просто нереально было бы физически справиться с тем объемом работы, который в нынешних условиях лежит на нас. Даже на такие несложные манипуляции, как измерение сатурации и температуры тела, которые выполняются более чем тридцати пациентам по несколько раз на день, несложно подсчитать, сколько уходит времени.

А ведь еще инъекции внутримышечные и внутривенные, другие назначения врача и хотя бы минутка внимания каждому пациенту. Признаться, когда заходишь в палату и ловишь на себе их вопросительные взгляды, душа рвется в клочья.

Я понимаю больных: ведь, когда человек лежит, скажем, после операции на аппендицит, ты знаешь, как будет протекать процесс восстановления, и можешь подсказать что-то, обнадежить.

А тут... реально не знаешь, что нужно сделать, чтоб люди побыстрее встали на ноги. Они ждут, когда ты просто зайдешь и спросишь: «Как дела?» Сейчас у нас в отделении находятся пациенты, требующие особого внимания к себе.

И мы должны его дать, проявить заботу о больных. Это, наверное, единственное на сегодня, что можем им гарантировать.

Моя собеседница признается, что вторая волна оказалась гораздо жестче первой. Медики работают на износ, но они привыкли уже и к новому «обмундированию», и к нагрузкам, из-за которых иногда на самом деле нет времени на то, чтобы поесть и сходить в туалет.

– Выручаем один одного. Когда совсем валишься с ног, вторая медсестра берет «оборону» на себя, чтобы дать хоть короткую передышку.

Не больше 30 минут отдыха, и ты снова, как белка в колесе,  – рассказывает женщина. – Но мы ведь понимаем, ради чего все наши труды и старания. Главное – это спасение жизни человека, а все остальное переживем как-нибудь.

Научимся воспринимать по-другому. Привыкнем! Как привыкли носить маску, обрабатывать руки антисептиком, стирать всю одежду после дежурства, реже встречаться, но чаще общаться по телефону с родными. Все проходит, пройдет и это! А жизнь будет продолжаться...

Светлана Орпель.

Фото автора.

Кстати, наша встреча с Натальей Александровной состоялась в день ее рождения. По словам моей собеседницы, из-за специфики работы ей нечасто выпадает возможность встретить его в кругу семьи.

А быть рядом со своими родными и самыми близкими людьми, видеть их здоровыми – для нее это самое большое счастье и единственное желание и под свечи на именинном торте, и под бой курантов в новогоднюю ночь.

Пусть оно непременно сбывается на протяжении многих-многих лет!