Имя австрийского ученого Карла Ландштейнера сегодня о чем-то скажет лишь химикам, медикам и людям, эрудированным в области науки. Куда большую известность приобрело достижение этого человека: он открыл группы крови, за что в 1930 году заслуженно получил Нобелевскую премию. Спустя почти 83 года после этого события, газета «Да новых перамог» вспоминает о Ландштейнере еще и потому, что решила рассказать о его ближайшем помощнике – члене Национальной академии наук США Филипе Левине, выходце из Клецка.

Сразу отметим, что в научной среде наш земляк известен почти так же, как и его именитый коллега Карл Ландштейнер. И хотя он не становился лауреатом премии Альфреда Нобеля, вклад ученого из Клецка в развитие мировой иммунологии и гематологии более чем значителен. Разработки академика и в наше время помогают спасать жизни новорожденных. С именем Филипа Левина связано обнаружение фактора Rh (резус-фактора) в человеческой крови. Это открытие, за которое его будут помнить многие поколения.

К середине своей жизни он был обласкан самыми высокими наградами в области медицины, был утвержден почетным членом почти десятка американских университетов и научных фондов. Наш земляк стал очень уважаемым и состоятельным человеком. Предшествовали этой его успешности нелегкое детство на Родине и иммиграция.

С Клецким районом связаны первые восемь лет жизни Филипа. Он появился на свет 10 августа 1900 года, став шестым ребенком в семье. Всего у Мориса Левина и Фаи Цирулик родилось 7 детей. Кем по профессии были родители ученого, выяснить не удалось. Нет полной уверенности, но можно предположить, что они были людьми достаточно образованными и обеспеченными. Об этом можно судить хотя бы по тому, что многодетной семье в 1908 году удалось перебраться на постоянное место жительства в Америку и дать очень неплохое образование своим детям. Трудно себе представить, что подобного могли добиться русские иммигранты, не имеющие копейки за душой.
Спустя много лет Филип рассказал, что в его памяти сохранились не самые приятные воспоминания о враждебном отношении к евреям в Российской империи. Его сполна почувствовали на себе родители и он сам. Это стало главной причиной, по которой семья будущего ученого спешно покинула Родину.

Левины пересекли Атлантику и поселились в Бруклине, районе Нью-Йорка. Там Филип стал посещать среднюю школу. Учебные предметы, наверняка, давались не по годам развитому мальчику без особых усилий. Особенно уверенно можно говорить об его успехах в точных науках. И это при том, что временами ему приходилось заниматься самообразованием. В детстве он был очень болезненным ребенком: мучил нефрит, сопровождавшийся отеками и одышкой. Чтобы справиться с этим недугом, Левину были необходимы длительный постельный режим и покой. Такой образ жизни приучил мальчика к одиночеству и любви к чтению. Чтобы сын не отставал от сверстников в развитии, родители не жалели никаких денег, заказывая ему большое количество учебников по самым различным предметам.

Благодаря одной из сестер, Филип научился неплохо играть на фортепиано. Эти занятия на всю жизнь привили ему страсть к классической музыке. Но еще больший интерес у ребенка вызывала математика – его очаровывали числовая последовательность Фибоначчи и магические квадраты, что было уже чем-то совсем невероятным в таком юном возрасте. Впрочем, традиционные детские забавы тоже были ему не чужды: хотя у Филипа были не самые выдающиеся склонности к занятию спортом, он боготворил бейсбол, мог назвать поименно практически всех игроков американских команд.

По окончанию Бруклинской средней школы Левин поступил в нью-йоркское отделение Корнелльского университета, давшее миру больше десятка Нобелевских лауреатов в области физики, химии и медицины. Судя по всему, в студенческие годы наш земляк тоже проявил себя с самой найлучшей стороны, потому что сразу же после окончания одного из известнейших ВУЗов Америки в 1925 году, он оказался среди помощников Карла Ландштейнера в Рокфеллеровском университете. Тот как раз подыскивал себе молодого ассистента для проведения медицинских исследований. Когда 25-летний Левин начал работать с Ландштейнером, тому исполнилось 65. Легко представить, как сильно волновался Филип, находясь рядом с известным академиком, и насколько сильно повлиял на становление молодого химика этот седовласый гений. Спустя годы Левин признавался:
– Карл Ландштейнер научил меня строгой приверженности научным принципам, кратко и логически размышлять.

Плодом их совместных опытов стало открытие антигенных систем эритроцитов человека: MN и P. В этом им помогал еще один видный деятель американской науки – Александр Винер.
Сотрудничество Ландштейнера и Левина продлилось семь лет.
Филип обладал феноменальной выдержанностью и усидчивостью. Коллеги помнят его, как неустанного работника, который всегда уходил из лаборатории последним, за исключением тех случаев, когда шел в оперу.

В 1932 году ученый покинул Рокфеллеровский университет, заключив джентльменское соглашение с Ландштейнером, что он остановит работу над группами крови. Это было очень непростое решение. С того момента Левин одновременно преподавал и занимался исследованиями в области бактериологии в университете Висконсина. В уже достаточно зрелом возрасте, когда ученому исполнилось тридцать пять, стал работать практикующим врачом больницы Бет Исраэль в Ньюарке, городе на востоке США. Конец 30-х годов принес самое яркое открытие в биографии нашего земляка: независимо друг от друга, примерно в одно и то же время, две пары ученых: Левин-Стетсон и Ландштейнер-Винер опубликовали исследования с описанием обнаруженного в человеческой крови резус-фактора. Все они впоследствии получили премию Альберта Ланкастера в области клинических медицинских исследований. В те дни, похоже, еще не совсем понимали ценность этого открытия, позволившего значительно сократить смертность детей при рождении и снизить вероятность бездетных браков. К новости, имевшей мировую значимость, тогда более-менее серьезно отнеслась только газета «Нью-Йорк Таймс», которая 26 марта 1944 года опубликовала об этом факте небольшую заметку. Примерно в то же самое время наступил новый виток карьеры нашего земляка: он становится директором биологического подразделения Исследовательского фонда Ortho, принадлежавшего косметической компании Johnson & Johnson. К слову, позже это подразделение, которым ученый руководил 21 год, будет переименовано в Лабораторию Филипа Левина.

После ухода на заслуженный отдых в 1965-ом он продолжал оставаться видным деятелем: являлся президентом американского Общества генетики человека, членом Национальной академии наук и лондонской Королевской коллегии врачей. В США в честь Левина была установлена премия в области клинических исследований.

В возрасте 87 лет ученый был госпитализирован с заболеванием сердечно-сосудистой системы и находился на лечении в нью-йоркском частном санатории. Он умер 18 октября 1987 года, пережив свою жену Хильду на 12 лет. Об его смерти написали в «Нью-Йорк Таймс», «Лос-Анджелес Таймс» и «Чикаго Трибьюн». Продолжателями рода Левиных стали два сына Филипа – Марк и Виктор, и дочь Филлис.

Юрий Мыслицкий.
Фото с Интернет-сайта: www.jnj.ru.