О партизанском движении в Беларуси в годы Великой Отечественной войны и в советский, и постсоветский периоды написано много. И в архивах немало документов о борьбе на оккупированной фашистами белорусской земле, но, к сожалению, они широкой общественности неизвестны: публицистических исследований крайне не хватает, таких, которые рассчитаны не на узких специалистов, а для широкого круга читателей.

Эту проблему восполняет книга «Командир» писателя, журналиста Ирины Шатырёнок, которая недавно позвонила в редакцию «ДНП», чтобы рассказать об истории одной музейной фотографии.

Автор книги не претендует на широту и глубину освещения партизанского движения. Она избрала другой методологический подход: показать через личность партизанского командира Дмитрия Анисимовича Денисенко («Митька») то, что привело тысячи людей в партизанские отряды, заставило взять оружие в руки и сражаться с врагом. Повествует без прикрас и без ложного пафоса о суровых партизанских буднях, о патриотизме и предательстве, о мужестве и трусости.

Описываемые в книге действия происходят на территории Налибокской пущи, а позвонила она в редакцию «ДНП», чтобы рассказать о Романе Эверте, сын которого Юрий Романович Эверт - живет в нашем районе.

– В прошлом году из Майями один наш земляк, военный подполковник в отставке, прислал мне фотографию тех времен с подписью на обороте. Это была удача, так как такое же фото хранится в фондах Новогрудского историко-краеведческого музея, но на нем не были указаны фамилии. Там запечатлено четырнадцать партизан.

Фотография постановочная, как мне показалось, уже для истории, «победная», но ошиблась, она была сделана в мае 1943 года. Все подтянуты, лица серьезны, сосредоточены, опять же белые рубашки и белые подворотнички, сапоги начищены, зеркалом блестят на солнце.

Самое узнаваемое лицо крайнего справа партизана – Романа Эверта. В вашем городе я нашла его сына, с ним мы переписывались, и Ю.Р.Эверт прислал мне автобиографию, написанную рукой отца. Так получился небольшой очерк. Можете его опубликовать на страницах вашей районной газеты.

Мы тоже связались с Юрием Романовичем Эвертом, который охотно откликнулся на просьбу о встрече, принес он и упомянутую выше автобиографию:

«Роман Иосифович Эверт родился в Тифлисе в ноябре месяце 30 дня 1916 году. По национальности украинец, образование 8 кл. Отец Метелко Иосиф Герасимович. Мать Эверт Лидия Сергеевна. В период гражданской войны мой отец в 1914 г. выехал в беженство, выехал из Польши в Россию на Кавказ, где я и родился. Потом беженцам было разрешено возвращаться на свою родину. Я вместе со своими родителями вернулся на родину в Польшу, в Люблинское воеводство. В 1939 году мать моя умерла.

В этом же году началась польско-немецкая война. Я с отцом по собственному желанию перешел на территорию Советского Союза в Беларусь – Барановичская область, город Столбцы. В апреле 1941 г. я был призван на 3-х месячный военный сбор в Белостокскую область, где был зачислен курсантом-радистом 59 батальона О.Б. связи 11-й стрелковой дивизии. С первых дней войны участвовал в боях с немецкими захватчиками в Западных областях БССР за города Белосток, Червоны Бор, Новоельня, Волковыск, Лида, Кореличи, Новогрудок, Мир, Столбцы и Минск.

В начале августа 1941 г. под гор.Минском наш батальон почти весь был разбит, я был сильно контужен. Командир батальона приказал уцелевшим бойцам расходиться поодиночке в разные стороны. Мне удалось пробиться в д.Березовец Некрашевского с/Совета Мирского р-на Барановичской обл., где остановился временно у хозяйки Мороз Евдокии, работал по сельскому хозяйству.

Будучи в деревне навязал связь с партизанской группой, приобрел личное оружие, ручной пулемет, гранаты и с 1 января 1942 г. ушел в партизанский отряд. С первых дней меня назначили разведчиком. За точное выполнение боевых заданий 2 марта 1943 г. был назначен адъютантом командира отряда – затем 1-ой отдельной кавалерийской партизанской бригады».

В своем очерке Ирина Шатырёнок так пишет о Р.И.Эверте:

«На фотографиях он невозмутим, горделивая выправка, местный щеголь, к одежде это имеет прямое отношение. Почти у всех в отряде одежка так себе, сборная, кто во что одет: советские гимнастерки, шинели, кожухи, кители, френчи, солдатские пилотки, шляпы, гражданские пиджаки летом, кубанские папахи зимой. Один Эверт – адъютант и оруженосец командира, фасонит в немецком офицерском кителе.

Житель Новогрудка Александр Павлович Санько рассказал мне, что лично знал Романа Эверта. Действительно, человек он был щеголеватый, красивый, высокий, сапоги носил со шпорами, черную шинель, широкий кожаный ремень. Он не из местных, сам украинец. До весны 1942 года, как и многие окруженцы, жил в родной деревне Александра Павловича –  Березовец  Кореличского района, а потом пошел в партизанский отряд Митьки.

На этом историческом фото адъютант командира Д.Денисенко одет в гимнастерку, перепоясан ремнями портупеи, пряжка на поясе обычная, но и не латунная бляха с цельноштампованной пряжкой со звездой. Роман верен себе, над ним в отряде подшучивают из-за «чаплинских» смешных усиков, но он их не сбривает».

Несколько абзацев о Романе Эверте мы нашли и в мемуарах комиссара отряда В.Гречаниченко:

«На реке быстрой», где речь идет о блокаде лета 1943 года: «…Но произошло «ЧП». В народе говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло. Так вышло и у нас. При переправе во втором десятке партизан был адъютант командира Роман Эверт. О нем надо рассказать шире. Помимо своих прямых обязанностей адъютанта Роман по совместительству еще был оруженосцем командира, наподобие одного героя романа Сервантеса – Санчо Панса.

Кроме своей черной бобриковой шинели, он всегда носил на себе ручной пулемет Дегтярова с надетым диском, отдельно в специально пошитой на заказ брезентовой сумке находились полностью снаряженные два диска. Полевая сумка с тремя гранатами, бинокль в футляре, пистолет ТТ в кобуре, в завершении его экипировки на поясе болтался огромный военный тесак, бог весть откуда им добытый. В итоге вес его оружия превышал его собственный.

И вот Эверт поплыл по воде, перебирая руками по канату. Его собственная тяжесть оттянула канат к самой поверхности стремнины. Пришлось срочно увеличить число партизан, натягивающих канат. Когда до противоположного берега оставалось каких-то 3-4 метра, канат лопнул, и наш Роман, увлекаемый тяжестью своего вооружения, скрылся под водой.

Все, кто наблюдал эту картину, ахнули. Организуя переправы, казалось, мы все предусмотрели: наблюдателей за воздухом, тыловое, фланговое, передовое охранение, а вот спасателей и спасательных средств – нет. Замешательство всех, кто стоял на берегу, длилось секунды, но показалось вечностью».

Как следует далее по тексту, оруженосцу тогда помогли выбраться на берег, но чаще другим помогал он сам. И своего раненого командира спас в бою 30 мая 1944 года, за что был представлен к ордену Красного Знамени. Ирина Шатырёнок переслала нам отсканированный наградной лист на имя Р.И.Эверта.

Там есть графа «краткое изложение личного боевого подвига или заслуг». К сожалению, рукописный текст очень сложно поддается прочтению, и все же некоторые данные можно разобрать. Так, указывается, что «Тов. Эверт в 1-ой Белорусской отдельной кавалерийской партизанской бригаде проявил себя смелым и решительным командиром. Участвовал в 38 боях, 100 засадах, в разгроме 8 немецких гарнизонов.

В бою под Крещеловщиной ввязался в рукопашную схватку с немцем. Благодаря смелости и ловкости отнял у него оружие и забрал в плен. Особенно он отличился при разгроме гарнизона Дутин. Ворвавшись в дот, он расстрелял 6 немцев, этим дал возможность нашим силам пройти вглубь гарнизона…»

Подобных эпизодов в наградном листе описывается несколько, в том числе и тот майский бой, в котором он спас тяжело раненого командира. Роман Иосифович, рискуя собственной жизнью, под сильным пулеметным огнем вынес его с поля боя, но и сам был ранен. За свой ратный подвиг он также награжден медалями «За отвагу» и «Партизану Отечественной войны» первой степени.

После войны бравый адъютант вернулся к семье в Клецк. Сын солдата помнит, что он какое-то время был уполномоченным представителем по репатриации поляков на родину, потом директором ресторана в городе, затем возглавлял коллектив местного дома ребенка, льнозавода…

Но по какой-то причине уехал на заработки в Мурманск, оттуда в Караганду – там Юрий и пошел в школу… Однако между родителями отношения не заладились, и в Карелию Роман Иосифович уехал уже один, а мама с Юрием остались в Клецке.

– Его я запомнил очень сильным человеком, ручища была – как мои две. Словно пчелка трудился, тогда казалось, что отец умеет буквально все. К нему обращались многие, и никому он не отказывал в помощи, был добрым. Правда, вспыльчивым, хотя быстро отходил. И меня никогда ремнем не наказывал, все больше словом воспитывал, уговорами, называл чаще всего «сынок».

Даже когда они с мамой расстались, материально помогал. Помню, мне очень хотелось научиться играть на баяне, но у нас денег на его покупку не было, и он прислал инструмент. Наверное, понимал мое стремление получить музыкальное образование, ведь сам прекрасно, просто замечательно пел.

Я к нему дважды ездил в Карелию, там отец неплохо жил, у него была своя моторная лодка, мотоцикл с коляской, несколько мопедов, а еще настоящая русская баня. Но никогда особо он не рассказывал о своих партизанских годах…

Спасибо автору книги «Командир» Ирине Шатырёнок, что помогла сыну лучше узнать о боевом пути своего отца, а читателям «ДНП» - о нашем геройском земляке. Благодаря ее колоссальной работе над архивными документами и фотографиями из небытия возвращены многие страницы, ставшие теперь достоянием истории.

Ольга Русинович.

Фото архивные.