Вот уже на протяжении 80-ти лет Нина Демидовна Курочкина из агрогородка Заостровечье именно 9 Мая всегда встречает рассвет. Этот момент запечатлела ее детская память на всю жизнь. 

23 августа 1941 года Речица и район Гомельской области были оккупированы немецко-фашистскими захватчиками. За время оккупации было уничтожено свыше пяти тысяч мирных жителей. Один из кровавых эпизодов начала Великой Отечественной войны остался в памяти шестилетней деревенской девочки, проживающий нынче в агрогородке Заостровечье нашего района.

До мельчайших подробностей помнит Нина Демидовна Курочкина день, когда в ее родном селе зверствовали фашисты:

– Было очень страшно, – вспоминает женщина, и на глазах появляются слезы. – Немцы люто бесчинствовали! В нашей деревне была небольшая площадь, и туда они нас всех согнали. Громко говорили что-то на своем языке, а потом стали сортировать. Скоро стариков погнали за село, и всех закрыли в гумно, которое стояло на отшибе. Когда его чем-то облили и подожгли, от криков людей закладывало уши…

Остальных женщин и мужчин вместе с детьми выстроили в шеренгу и пешком погнали в Речицу, где продержали, по воспоминаниям Н.Курочкиной, дней 4-5. Затем привели на железнодорожную станцию и стали грузить.

– Люди из нашей деревни поместились в два вагона. Не могу сегодня сказать, как долго ехали, но на протяжении всего этого времени нас постоянно и очень тщательно осматривали немецкие врачи. Запомнилось, как они пальцами чуть ли не раздирали нам глаза и всматривались в зрачки. Было очень страшно и больно! Даже сейчас от этих жутких воспоминаний бросает в дрожь, – произносит пожилая женщина и сжимает руки так, что пальцы становятся белыми.

Когда маму, трех сестер и брата Нины вместе с ней самой и всеми односельчанами увозили немцы в Германию, глава семьи уже был на фронте. Угнанных белорусов командование фашистской армии роздало местным зажиточным немцам. Семью Нины выбрал богатый Рихтер Гут (Richter Gut). Он владел многими гектарами земли, разводил скот (было две фермы), и кроме привезенных из Беларуси крестьян у него работали также наемные местные жители.

Для тех, кто прибыл из оккупированной страны (белорусов из Гомельской и Могилевской областей), помещик построил два больших отдельных дома, где и расквартировал своих работников.

– Наша семья занимала три комнаты, – вспоминает Нина Демидовна, и в ее голосе слышатся благодарные нотки. – Взрослые работали, а мы, дети, играли. Хозяин был добрым человеком: хорошо кормил, ни над кем не издевался. У него мы прожили с 1943 до мая 1945 года. Конечно, взрослые вспоминали потом совсем другое, но я была с мамой, сестрами и братом, а еще – подружилась с дочкой хозяина. Она была моей ровесницей.

Скоро научилась не только понимать ее, но и свободно говорить на чужом языке. Правда, когда вернулись домой, мама меня часто ругала, слыша немецкую речь, но в школе эти знания здорово выручали.

По возвращении домой Нина, как и ее ровесники, пошла учиться в школу и стала по программе изучать иностранный язык, то есть – немецкий.

– Писать научилась потом, но говорить и переводить могла сходу: учительница садила меня рядом с собой, и я выступала в роли переводчицы, – вспоминает женщина.

Но как только прошу вспомнить май 1945-го, на глазах у Нины Демидовны выступают слезы, и голос начинает дрожать.

– Накануне уже несколько дней так сильно бомбили Германию из самолетов, что земля просто стонала от взрывов. Все это время мы находились в большом бомбоубежище. Помню, как однажды вдруг наступила звенящая тишина и… внезапно открылась дверь.

То, что я увидела в следующий миг, живо в памяти и сейчас: в распахнутое пространство врывается яркий солнечный свет, и мы слышим громкий мужской голос на чисто русском языке "Здесь есть живые?! Выходите, война закончилась!". Было это 9 Мая! Никогда не забуду эту минуту!

И 86-летняя женщина уже не стесняется хлынувших от волнительных воспоминаний слез и не сдерживает их больше. Ей не понаслышке знающей ужасы войны, дорог каждый прожитый день в мирное время, ведь оправляться от разрухи было тяжело не только взрослым, но и детям.

– Наша деревня, как и вся Гомельщина, была освобождена войсками Белорусского фронта в ноябре 1943 года, – рассказывает очевидица тех событий. – Старший брат отца успел во время оккупации до прихода немцев уйти с семьей в лес и первым потом вернулся в сожженное ими село, построил дом. И нас он приютил, когда приехали из Германии, а потом с сыновьями построили нам хату.

Слава Богу, все угнанные фашистами односельчане возвратились домой живыми. Так и отстраивали дома заново, помогая друг другу. А через год после войны папа вернулся домой. Но только от полученных ранений скоро умер. Это было большим горем для нашей семьи!

С горечью Н.Курочкина вспоминает, как в минуты бессилия и отчаяния плакала мама, а они, пятеро детей, ее всеми силами утешали:

– Обнимем ее, бедненькую, все вместе, и утешаем, приговаривая: "Мамочка, не плачь! Мы все-все будем делать, все-все будем тебе помогать, ты только не плачь!"

Жизнь шла своим чередом

Потихоньку жизнь в небольшой деревушке Речицкого района Гомельщины снова возобновилась, но еще долго получали семьи "черновые листы" (похоронки) и слышался плач вдов и несчастных матерей. Вот только стариков в этом селе не было, ни одного...

– После окончания школы поступила в железнодорожный техникум, – рассказывает уже о своей взрослой жизни Нина Демидовна. – Мы с Василием были из одной деревни, давно нравились друг другу и решили пожениться. Мне было 20 лет, хотелось каких-то перемен, вот и переехали к двоюродному брату мужа на Солигорщину. Я даже на шахте работала…

А спустя некоторое время, прочитав в газете объявления о приглашении молодых специалистов на работу в Клецкое ПМС, супруги отправляются на Клетчину.

- Так мы оказались в Заостровечье, - улыбается собеседница. - Должность у меня была инженерная, но это больше нравилось, чем пугало. Здесь и остались, получили квартиру.

Оправдала ожидания моей героини дочь Фаина, избравшая для себя в жизни педагогику. Радуют своими успехами Нину Демидовну внуки. Вот только сегодня, когда жизненный календарь отсчитал 86 лет, все чаще вспоминается ей прошлое и родная сторонка.

– Раньше часто ездила на Гомельщину, – с тоской в голосе проговаривает бабушка, – но в деревне уже и родных никого не осталось. Впрочем, как и самого села почти не существует: несколько лет назад было всего пару домов…

День Победы ассоциируется с восходом солнца

Каждый из нас носит в сердце несколько ярких моментов, которые никогда не забываются и периодически всплывают в сознании. Н.Курочкина из год в год очень волнуется, когда приближается дата 9 Мая.

– В этот день всегда выхожу на улицу встречать рассвет, – рассказывает женщина, и голос ее чуть подрагивает от вновь переживаемого. – Я уже говорила, что утром, когда нам открыли дверь бомбоубежища, солнце было ярким. А еще – светило оно очень необычно, играя и переливаясь всеми лучами и красками. Такого больше потом не видела. Возможно, это мне показалось, только того чувства не забуду никогда!

– Нина Демидовна, а какие воспоминания в Вашем сердце о Германии? – спрашиваю осторожно, чтобы не обидеть ненароком собеседницу.

– Знаете, когда советские войска собирали нас для возвращения домой, Рихтер Гут на машине нас отвез в пункт сбора и плакал, когда мы уезжали. Он и правда был человеком хорошим.

– А с его дочкой, с которой два года играли вместе, хотели встретиться когда-нибудь?

– Да. Я часто вспоминала всю их семью, ведь благодаря их такому человечному отношению мы не чувствовали себя пленными и несчастными, даже находясь далеко от Родины.

Завтра – 9 Мая, и мне очень хочется пожелать Нине Демидовне Курочкиной, чтобы рано утром, когда она пойдет встречать 76-ой рассвет Дня Великой Победы, солнце снова для нее играло всеми лучами и красками точно так же, как тогда, 9 Мая 1945 года!

Валентина Сенкевич.

Фото автора.